Онлайн
библиотека книг
Книги онлайн » Разная литература » Горькое вино Нисы [Повести] - Юрий Петрович Белов

Шрифт:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 76 77 78 79 80 81 82 83 84 ... 91
Перейти на страницу:
сидели на земле возле затухающего костра и смотрели на нас. Майя судорожно дергалась под музыку, вскидывала руки — они извивались, как змеи, завела их за спину — и лифчик упал к ее ногам. Груди у нее были тугие, не опадали. Ребята взвыли от восторга: „У-у…“ Она схватила меня за руку, закружилась, смеясь. Я почувствовала ее пальцы на спине, но не успела отреагировать, — Майя со смехом понеслась вокруг костра, размахивая моим бюстгальтером. Игорь и Сапар снова завопили. А я кинулась в палатку. Игорь пришел следом.

— Ну, чего ты! — спросил недовольно. — Девочку из себя строишь? Надо брать от жизни все…

— Уйди, — огрызнулась я, натягивая до подбородка одеяло.

В эту минуту я его ненавидела.

— Дура, — произнес он с презрением и ушел.

В палатку он не вернулся.

Когда я проснулась на рассвете одна, на меня накатил страх. Озноб бил, я думала, что холодно, натянула поверх одеяла все тряпки, какие были под рукой, но дрожь унять не могла. Мне было страшно лежать в одиночестве, но выйти я не решалась и долго дрожала так, не понимая, что со мной. Хотелось плюнуть на все, „проголосовать“ попутной машине и уехать отсюда навсегда. Но у меня даже денег не было. Вчерашний стыд жег, вся моя сущность протестовала против предложенного мне бесстыдства. Я боялась с Игорем встретиться, с Сапаром, с Майей. Что я им скажу, поймут ли они меня? Ведь осуждают же наверняка. И Майку я словно бы унизила: выходит, я лучше. Я в самом деле лучше, только надо ли было демонстрировать это? Обидела ведь девчонку… Все шло так хорошо, а я… Могла бы все в шутку обратить. Силком меня никто раздевать бы не стал. А теперь как будем вместе?

Я боялась и одиночества, и встречи с мужем и друзьями. Мне казалось, что нам остается только одно: свернуть лагерь и вернуться домой. В молчании, во взаимных обидах.

Но тут в палатку заглянул Игорь.

— Уже проснулась? — спросил он как ни в чем не бывало. — Пойдем искупаемся. Море такое теплое.

Страх во мне жил, и я с трепетом подумала, что они меня утопить решили.

Море и в самом деле было теплое, словно парное молоко. Я поплескалась немного и тут же вышла на берег. Утренний воздух показался зябким, меня снова стало трясти. Игорь заметил, засмеялся и сказал:

— Бежим одеваться, мне тоже холодно. Там коньяк остался — лучшее средство от простуды и всего прочего.

О вчерашнем никто не вспоминал. До конца отпуска было по-прежнему весело и беззаботно, хотя я улавливала какую-то натянутость, холодность в наших отношениях. Теперь мы словно бы играли роль — изображали себя какими были до той злосчастной ночи.

А вернулись домой — захлестнули новые заботы, не до этих тонкостей стало. О поездке вспоминалось только хорошее. Я убеждала себя в том, что ничего плохого и не было. Просто выпили лишнего, задурили, с кем не бывает…

У меня последний курс был, дипломную работу надо было писать, а времени нет.

— Ты сама хочешь писать? — удивился Игорь. — Дурная, кто же так делает! Знаю я одного мудреца. Сам без образования, а за определенную мзду даже кандидатские пишет. Дипломную так тебе обстряпает — профессора пальчики оближут.

И верно — к сроку приносит мне папку. Все чин чином, даже на машинке отпечатано.

— Ну, как? — не терпится Игорю. — Ты прочти, прочти…

Прочла.

— А что, я бы пятерку поставила.

Он так и взвился от радости, точно сам все это написал.

— Я же говорил!

— Сколько взял этот необразованный мудрец?

— Э, не твоя забота. У него такса, лишнего не возьмет. А качество гарантирует. Так что беги к руководителю, обрадуй. Между прочим, могла бы и меня поблагодарить…

А ведь верно, что бы я без него…

Обнимаю: шепчу нежно:

— Благодетель ты мой…

Но он уже не слушал меня. Распаляясь, до боли сжимая своими крепкими руками, целовал жадно, ломал…

Он в самом деле многое мог. Не без помощи папы, конечно. Папа его крупный пост в торговле занимал, большими делами ворочал и для сына ничего не жалел. Правда, я как-то в их семью не вошла. Особых симпатий к себе со стороны Игоревых родителей не чувствовала, да и у самой душа к ним не лежала. Виделись редко. Жили вначале у меня, на Хитровке, потом Игорю дали однокомнатную квартиру (снова папа постарался), так что глаза я им не мозолила. Так, иногда на праздник заскочим, поскучаем, перекинемся пустыми словами — и к своей шумной компании, с коньяком, ревом „мага“, анекдотами, смехом, раскованностью.

Все было хорошо. Но страх, вспыхнувший во мне однажды, не прошел бесследно, затаился в глубине души и нет-нет да и сжимал сердце, когда оставалась одна. Что мне мешало, что беспокоило — я и сама не знала. Страх казался беспричинным, и я гнала его, ночью будила Игоря, он отзывался сразу, по-своему все понимая. А днем бежала из дома, на людях страх исчезал, и мне смешно было вспомнить: чего испугалась, дуреха?..

Но я уже знала, что он вернется…

Все у меня было, не было только душевного спокойствия, не было той радостной самоуверенности, которая возникла на кавказских праздничных дорогах и вроде бы поселилась во мне навсегда. Призрачной оказалась эта уверенность, призрачным, шатким оказалось мое счастье.

После каждого взрыва страха оставалось в душе что-то неуловимое, необъяснимое, непонятное, и оно мучило, словно загнанная внутрь болезнь: постороннему глазу не видно, внешне все хорошо, а ты-то знаешь, постоянно чувствуешь, что болезнь точит тебя, отнимает силы, губит. Я понимаю, что не было у нас главного, что должно быть между людьми, особенно если они муж и жена, — простоты и сердечности. Мы ведь не любили друг друга. Игорь видел во мне только желанную женщину, хотел обладать мною. А я… Бог ты мой, как трудно, как стыдно в этом признаться! Я же попросту продалась ему. За „Жигули“, за шмотки, за всю эту горькую „сладкую жизнь“.

Горечь накапливалась исподволь, неприметно. Поначалу от нее и отмахнуться можно было, забыться. Все есть, чего

1 ... 76 77 78 79 80 81 82 83 84 ... 91
Перейти на страницу: